6th Squad. Vicecaptain. Abarai Renji.
Бездыханная легкость, моя непомерная тяжесть.
Переполнено сердце, и рубаха от соли пестра
Завязала нас гордым узлом, да никто не развяжет.Разрубить – я уверен, руке не поднять топора.
Что за радость такая – в ладонь пеленать свои стоны.
В этом есть чудо-прелесть – пускать по ветрам волоса.
На трамвайном углу мы читали людские законы,
И невольно смеялись над ними на все голоса.
Наше братство без клятв, а в родство не загонишь и силой.
Подпохмельное утро – все спят, не сойти бы с ума.
И к войне или миру, но строй пахнет братской могилой.
Одному – долгий путь, тяжкий посох, пустая сума.
Кто прибил наши стрелы гвоздями к немым циферблатам?
Пожелтеют страницы по всем золотым городам.
Я несу это время в себе оловянным солдатом,
Без приказа ни шагу назад, а вперед никогда.
Всем сестрам по серьгам, не отмоются сироты-братья,
Лишь мелькнет где-то свежий порез предрассветной улыбки,
Да зима заколдует мой город взмахом белого платья.
И по всем телеграфным столбам – струны-блудницы скрипки.
Не гони меня, дай отстоять до конца эту службу,
Но под серпом все травы сочны, где там думать о судьбах.
Я спою и швырну вам на стол ворох шелковых кружев,
В переплетье которых хохочет шаманский мой бубен.
Если во мне осталась хоть капля того,
Если во мне осталась хоть капля того,
За что меня можно любить, за что меня можно терпеть…
(с) СПЛИН
Переполнено сердце, и рубаха от соли пестра
Завязала нас гордым узлом, да никто не развяжет.Разрубить – я уверен, руке не поднять топора.
Что за радость такая – в ладонь пеленать свои стоны.
В этом есть чудо-прелесть – пускать по ветрам волоса.
На трамвайном углу мы читали людские законы,
И невольно смеялись над ними на все голоса.
Наше братство без клятв, а в родство не загонишь и силой.
Подпохмельное утро – все спят, не сойти бы с ума.
И к войне или миру, но строй пахнет братской могилой.
Одному – долгий путь, тяжкий посох, пустая сума.
Кто прибил наши стрелы гвоздями к немым циферблатам?
Пожелтеют страницы по всем золотым городам.
Я несу это время в себе оловянным солдатом,
Без приказа ни шагу назад, а вперед никогда.
Всем сестрам по серьгам, не отмоются сироты-братья,
Лишь мелькнет где-то свежий порез предрассветной улыбки,
Да зима заколдует мой город взмахом белого платья.
И по всем телеграфным столбам – струны-блудницы скрипки.
Не гони меня, дай отстоять до конца эту службу,
Но под серпом все травы сочны, где там думать о судьбах.
Я спою и швырну вам на стол ворох шелковых кружев,
В переплетье которых хохочет шаманский мой бубен.
Если во мне осталась хоть капля того,
Если во мне осталась хоть капля того,
За что меня можно любить, за что меня можно терпеть…
(с) СПЛИН
